Если в эклектике ценилось мастерство обработки камня, вернее, степень его обработанности, доведенная до полировки, то модерн пробуждал его природную красоту, даже утрировал экспрессию тесаного и рваного гранита или талькохлорита, обыгрывая пластику скальной и кованой фактуры, эффекты живой, свободной кладки. Производили каменные работы артель М. Я. Брусова, мастерские К. О. Гвиди и «Братья Ботта», общество «Гранит», Русское акционерное общество гранитного, мраморного и строительного дела, Петербургская артель мраморных и гранитных мастеров, Восточно-Финляндское гранитное общество. Облицовку ряда построек Ф. И. Лидваля и других пред¬ставителей «северного» модерна выполнило Общество разработки горшечного камня в г. Вильманстранде.

Модерн вдохнул новую жизнь и в самый привычный петербургский материал — штукатурку. Использование разных фактур и оттенков расширило спектр ее собственных возможностей и эмансипировало от груза имитационных задач. Металл и стекло, облицовочный кирпич и глазурованная плитка,— долговечные и прочные, не нуждающиеся в ремонтах и покраске,— довершали колористическую гамму фасадов. В одних случаях она решалась сдержанно, почти монохромно, в других обретала интенсивное звучание двух или нескольких ярких тонов — теплых, мажорных или холодных, мерцающих. Основными поставщиками облицовочного кирпича, глазурованной и метлахской плитки, изразцов, терракоты и черепицы являлись предприятия «Зигерсдорф-Верке» и фирма «Ф. Гольцман и К°» (Германия), торговые дома «С. М. Линднер», «Вильруа и Бох», «Кос и Дюрр», изразцовый завод «Або».

Цветонесущий, фактурный материал способен превратить фасад сооружения в род абстрактного живописного рельефа. Сопоставления грубой материальности камня и глянцевой или матовой «бесплотной» плитки, градации «весомости» цвета и фактуры дополняют и раскрывают ритмический строй, пространственные отношения, архитектонику композиции. Архитектура словно возвращается «здесь к первоистокам синтеза формы и цвета» .

Живопись в своей укоренившейся ипостаси продолжала бытовать в интерьерной среде. Плафоны и панно на холсте, а также стенописи создавались в период модерна и видными художниками, и живописцами-декораторами ремесленного толка: Н. А. Александровым, М. В. Васильевым, Е. Вагнером, А. А. Гуджиари, К. Т. Дидвигом, К. А. Розенбергом, В. Г. Трусовым, А. В. Христиансоном, специальным Художественно-промышленным бюро.

Веяния нового стиля еще мало коснулись ансамбля росписей в доме-особняке А. В. Петровой на Рузовской улице, 21 (1900). Плафон особняка Ф. М. фон Крузе на Литейном проспекте,  (1905) приглушенным мерцанием колорита, замедленным движением женских фигур, настроением элегической грусти вызывает в памяти образы В. Э. Борисова-Мусатова и раннего П. В. Кузнецова. Пейзажный триптих К. С. Петрова-Водкина в особняке Г. Г. фан Гильзе фан дер Пальса (Английский пр., 8-ю) — одно из самых ранних творений художника, датируемое 1902 г.— написан в несколько условной манере широким текучим мазком . Выдающийся памятник в этом ряду — «Богатырский фриз» дома П. Ф. Бажанова (ул. Марата, 72), созданный Н. К. Рерихом в 1908-1910 гг. на темы русских былин . Монументальность полотен определяется обобщенностью форм и цветовых плоскостей, декоративной равноценностью первого и дальнего планов.

На рубеже xix-xx вв. монументальная живопись впервые в Петербурге вышла на фасады зданий. Толчком к этому послужили искания «русского стиля», но ее важнейшие творческие завоевания были связаны уже с развитием модерна. Мозаика и майолика — древние и заново открытые отрасли искусства — привлекали долговечностью, художественным и физическим единством с архитектурной основой, возникавшими «в силу неувядаемости красок и однородности... с материалом сооружений» .